19 мая фармацевты нашей страны отмечают профессиональный праздник – День фармацевтического работника. Этот «красный день» появился в календаре совсем недавно - в 2021 г., после постановления правительства РФ. Дату выбрали неслучайно: именно 19 мая 1581 г. царь Иван Грозный повелел открыть в кремлёвских палатах первую в России аптеку.

Меня зовут Френчем. Джеймс Френчем

«Отец-основатель» аптечного дела в России, англичанин Джеймс Френчем был человеком энергичным, предприимчивым и незаурядным. Он прибыл в Москву по поручению королевы Елизаветы I и не с пустыми руками: привёз в первопрестольную солидный запас лекарственных ингредиентов того времени - экзотические плоды, цветы, травы, корни и эфирные масла. Всё это богатство разместилось в подобающих царю роскошных помещениях. Первая русская аптека вызывала неизменное восхищение иностранных путешественников: «Там я видел стеклянные сосуды из лучшего хрусталя, прекрасно отполированные и украшенные резьбой, серебряные витрины и много позолоченных инструментов, банки и другие необходимые аптечные принадлежности из лучшего серебра и золота. При этом все расположено в образцовом порядке, так что я, не задумываясь, могу сказать, что нигде не приходилось видеть подобных аптек». Стоит заметить, что всё это великолепие предназначалось исключительно для лечения царя и его семьи. Лишь некоторые особо приближённые к государю бояре имели право иногда обратиться за лекарствами к Френчему, предъявив письменное ходатайство, заверенное личной подписью Ивана.
Непростой была работа придворного аптекаря: болезненно подозрительному царю всюду мерещились заговоры и покушения. Посему и первая в стране система внутриаптечного контроля была чрезвычайно строгой: Френчем готовил лекарства только в присутствии приставленного к нему дьяка, затем англичанину приходилось лично пробовать своё снадобье. Любая ошибка могла стоить головы.
В 1584 г. Елизавета в письме попросила Ивана Грозного отпустить аптекаря к его больному отцу. С чего бы Её Величеству заботиться о родственнике простого аптекаря: циничной и расчётливой английской королеве не была свойственна сентиментальность. Френчем покинул Россию, и вскоре после его отъезда Иван Грозный внезапно умирает. Совпадение? Осенью 1602 г. аптекарь вновь приезжает в Москву с рекомендательным письмом Елизаветы к новому царю - Борису Годунову. И ещё одно совпадение: после приезда Френчема государь – крепкий 50-летний мужчина – стал часто болеть. Весной 1605 г. Борис скоропостижно скончался, по Москве ходили упорные слухи, будто его отравили. Был ли аптекарь шпионом английской королевы и причастен ли к гибели двух русских царей мы уже не узнаем. Известно лишь, что после смерти Годунова Френчем исчез из Москвы, и больше никто о нём не слышал.

«Для продажи всяких лекарств всяких чинов людей»

В начале XVI в. в России появился Аптекарский приказ, ведающий закупками лекарственного сырья. Помимо заморских снадобий, завозимых из Европы и Азии, активно использовались и местные травы из арсенала русской народной медицины. В Москве появились специальные аптекарские сады и огороды – близ Каменного моста, у Мясницких ворот, возле Немецкой слободы. Со временем их становилось всё больше. Сегодня любой желающий может посетить знаменитый Аптекарский огород в Ботаническом саду МГУ на Проспекте Мира (к слову, он считается старейшим ботаническим садом нашей страны).
Все лекарства направлялись исключительно в царскую аптеку, а простой народ и даже родовитые бояре, как и прежде, покупали снадобья сомнительного качества у ещё более сомнительных знахарей и лекарей. Можно лишь догадываться о том, сколько людей отравилось и умерло по вине шарлатанов и неучей. Нужно было что-то делать, и в марте 1672 г. появился царский указ: на московской улице Ильинка «построить аптеку для продажи всяких лекарств всяких чинов людям по указной книге» (по фиксированной цене). Так возникла вторая аптека России, названная «Новой». О «первых ласточках» отечественной фармацевтики писал в конце XVII в. шведский дипломат: «Одна аптека находится в Кремле, но из неё лекарства отпускают только царю и некоторым знатным господам, и она составляет магазин (склад) для другой аптеки. Управляется она немцем по имени Гутбир. Другая аптека среди города и также казённая; при оной находятся теперь провизорами Христиан Эйхлер, Иоганн Гутменш и Роберт Бентом и, сверх того, два англичанина и несколько работников, иностранных и русских. Все лекарства отпускаются за печатью и чрезвычайно дороги».
Как видим, руководили аптеками исключительно «варяги», а русские лекари могли наниматься к ним лишь в качестве учеников или помощников. Да и жалование наших соотечественников было куда скромнее, чем у иностранцев. Во второй половине XVII в. зарубежные «спецы» могли получать до 2 тыс. руб. в год (примерно 10 млн в пересчёте на нынешние цены), не считая оплаты жилья, выдаваемых продуктов и премий за успешно проведённые операции. А работу русских фармацевтов оценивали примерно на 1-2 руб. в месяц. Как говорится, «не забалуешь», поэтому многие из них не брезговали продажами «палёных» снадобий в «зелейных лавках» за полцены. Качество зелья, разумеется, хромало на обе ноги, но дороговизна настоящих лекарств в аптеке не оставляла выбора большинству потребителей.
Так продолжалось до 1700 г., когда Пётр I принялся наводить порядок после очередного отравления фальсификатом влиятельного боярина: царь запретил несертифицированную торговлю лекарствами и закрыл «зелейные лавки». Вместо них в Москве появились первые в России 8 частных аптек. Их владельцы получили значительные привилегии: солидные субсидии, освобождение от арендной платы и налогов на три года. Пётр придавал важное значение открытию этих аптек: каждый фармацевт получал специальную жалованную грамоту из Посольского приказа. Владельцу аптеки предписывалось: «Держать всякие потребные лекарства для скорбящих и в болезни сущих. Целительные спирты и водки, и иные лекарственные вещи, покупать за морем за свои деньги... И то всё продавать... ценою мерною». Надзор за деятельностью аптек и контроль за распространением лекарств осуществляла созданная в 1707 г. Аптекарская канцелярия, позднее преобразованная в Медицинскую коллегию.

Жить по уставу

Государство неизменно старалось контролировать деятельность аптек и фармацевтов. В 1789 г. увидел свет первый русский Аптекарский устав. Он запрещал аптекарю выписывать рецепты за исключением экстренных случаев, когда пациент по какой-либо причине не мог получить помощь врача. Лекарство должно изготовляться только по предписанию доктора, имеющего лицензию, при изготовлении препарата аптекарь обязан руководствоваться соответствующими стандартами.
Немало споров и злоупотреблений вызвало установление аптекарской таксы - наценки на лекарство, получаемой фармацевтом за его изготовление. На какие только ухищрения не шли аптекари, всеми правдами и неправдами повышая эту надбавку. Писатель и врач А.П. Чехов написал на эту тему небольшой шутливый «трактат» с красноречивым названием «Аптекарская такса, или Спасите, грабят!!». Большой проблемой продолжала оставаться фальсификация лекарственных препаратов. Одни недобросовестные аптекари меняли рецептуру, другие - продавали дешёвые лекарства под видом дорогих. Вечная для России история…
Чтобы решить все эти проблемы в новом Аптекарском уставе, вступившем в силу в 1857 г., фармацевтам предписывалось запечатывать лекарство в упаковку, на которую наносились его состав, способ применения, название аптеки, имя пациента и выписавшего рецепт врача. Без рецепта могли отпускаться лишь самые простые препараты. Сама же аптека должна была состоять из трех комнат (рецептурной, материальной и рабочей), помещения для изготовления отваров, лаборатории и подвала с ледником. Перед открытием новой аптеки инспекторов врачебной управы обязали проверять наличие необходимого оборудования.
Благодаря принятым мерам и строгому государственному контролю, фармацевтика в Российской империи динамично развивалась, оснащение аптек, качество и ассортимент лекарств почти не уступали европейским. Стоит напомнить, что, аптеки начала ХХ столетия, в отличие от современных, были не просто магазинами, продающими лекарства, но и научно-исследовательскими, химическими и производственными лабораториями, в которых разрабатывались новые медикаменты и технологии приготовления препаратов. К 1912 г. в России насчитывалось 4,5 тыс. частных аптек и примерно 3,5 аптекарских магазинов. Но уже тогда возникла серьёзная проблема, о которой мы сегодня знаем не понаслышке - большой сегмент импортных лекарств, не имеющих отечественных аналогов. Причём, основным поставщиком таких лекарств была Германия, ставшая врагом Российской империи во время первой мировой войны. Из-за этого с 1914 г. отечественная фармацевтика оказалась в очень тяжёлой ситуации. Знакомая картина, не правда ли?

Между хаосом и порядком

Война и революция 1917 г. донельзя обострили ситуацию с лекарственным обеспечением населения, не хватало буквально всего. 28 декабря 1918 г. В. И. Ленин подписал декрет Совнаркома РСФСР о национализации аптек и передачи их в ведение Народного комиссариата здравоохранения, в составе которого оперативно сформировали фармацевтический отдел. Уже в первые годы Советской власти началась реконструкция существовавших фармацевтических предприятий, предпринимались меры по расширению объёма производства лекарственных средств. В 1920 г. был создан Научно-исследовательский химико-фармацевтический институт, благодаря его разработкам в СССР удалось наладить выпуск важнейших синтетических лекарственных препаратов. Особое внимание уделялось контролю за качеством лекарств: его осуществляли контролёры Наркомздрава, а с 1923 г. в крупных городах страны стали появляться первые контрольно-аналитические лаборатории при аптечных управлениях.
Во всех союзных республиках активно строились новые химико-фармацевтические заводы, оснащавшиеся самым современным на тот момент оборудованием. В 1930-х гг. в СССР был организован промышленный выпуск многих лекарственных средств: аспирина, анальгина, плазмоцида, новокаина, кофеина, стрептоцида, сульфазола, люминала и т.д. Не отставала и наука: в 1931 г. начал работу Всесоюзный институт лекарственных и ароматических растений, исследовавший растительные ресурсы страны, природные физиологически активные вещества и возможность создания лекарственных препаратов на их основе.
К началу Великой Отечественной войны в СССР насчитывалось 59 химико-фармацевтических предприятий, на которых работали около 15 тыс. человек. В 1937 г. в стране насчитывалось 31 тыс. фармацевтов, из них более 6 тыс. - с высшим образованием. В 1940 г. в СССР функционировало 9273 аптеки, 1400 аптекарских магазинов, 13864 аптечных пункта, 270 аптечных складов, 295 контрольно-аналитических лабораторий и 1133 контрольно-аналитических кабинетов и столов в аптеках. Производство лекарств неуклонно росло, по оценкам экспертов, советская фармацевтическая промышленность к концу 1930-х гг. практически полностью удовлетворяла потребности страны в лекарственных препаратах.
Война стала страшным испытанием для нашей страны, фармацевтическая отрасль не стала исключением. Многие фармзаводы удалось эвакуировать из западных регионов СССР в республики Средней Азии, Урал и Сибирь. Строились и новые предприятия, выпускающие столь нужные фронту эфир для наркоза, новокаин, стрептоцид, сульфидин. Мало того: в военные годы удалось организовать производство ранее не выпускавшихся в СССР препаратов (фенамин, фенотиазин, сальсолин, сальсолидин и др.), расширить ассортимент сульфаниламидных препаратов. Отдельного рассказа заслуживает открытие и запуск в производство антибиотиков – пенициллина и грамицидина, благодаря которым удалось спасти сотни тысяч жизней наших воинов.
Уже в 1946 г. число аптек в СССР превысило довоенный уровень, к 1948 г. страна полностью восстановила ассортимент лекарственных препаратов, а к 1950 г. выпуск продукции химико-фармацевтической промышленности возрос почти в 2 раза по сравнению с 1940 г. Огромные средства вкладывались в развитие фармотрасли государств СЭВа. Устойчивый рост продолжался вплоть до 1990 г., когда советская аптечная служба по масштабам, кадровым ресурсам и объему реализуемых лекарственных средств стала одной из крупнейших в мире. Но через год Советский Союз распался, оставив фармацевтическую отрасль новой России в состоянии корабля без руля и ветрил, очутившегося среди бушующего океана и дрейфующего в никуда, а фармафабрики СЭВа нашли новых хозяев, которые и по сию пору делают основные обороты в нашей стране на «советских» препаратах.

«Росфарма» на распутье

До крушения СССР производство фармацевтических субстанций в стране находилось на достаточно высоком уровне: отечественная промышленность обеспечивала не только свои, но и зарубежные заводы СЭВа. Ассортимент производимых в СССР субстанций включал 429 наименований: 350 - синтетические лекарственные препараты, 54 - антибиотики, 25 - витамины. Убийственные экономические реформы окаянных 90-х привели к обвалу производства, резкому росту цен на сырьё, энергоносители, транспортировку. Многие фармкомпании пришли с разведкой на наш рынок: что можно выкупить, а какие производства – закрыть. В итоге производить отечественные лекарственные субстанции стало экономически невыгодно: проще закупать «за бугром» у китайцев и индусов. Многое химико-фармацевтические комбинаты России либо закрылись, либо вынуждены были перейти на выпуск лекарств из импортных субстанций, либо перешли в иностранные руки.
Ситуация стала меняться лишь в 2010-е гг., когда власти озаботились лекарственной безопасностью страны и импортозамещением. Правительство приняло «Государственную программу «Развитие фармацевтической и медицинской промышленности» на 2013-2020 гг. («Фарма-2020»), провозгласившую весьма амбициозные цели: избавление отечественного рынка от лекарственной импортозависимости и наращивание экспорта российской фармпродукции за рубеж. После принятия программы мы слышали немало бодрых отчётов о бурном росте нашего фармрынка и доли производимых в стране жизненно важных препаратов. Ещё «бодрее» стало в 2020 г. после начала ковидной эпопеи, когда разработчики гордо сообщали urbi et orbi о создании нескольких суперэффективных вакцин, которые вот-вот положат конец эпидемии. И пусть не все этапы клинических испытаний были ими пройдены, но до того ли сейчас - вирус у ворот!
Нынешней весной оптимизм резко поубавился: изрядно подпортили настроение санкции, введённые против России западными странами. Вдруг (ну очень внезапно!) выяснилось, что многие жизненно важные препараты в нашей стране не производятся, приходится уповать на добрую волю зарубежных производителей. Пока никто из них от поставок лекарств не отказался, но кто знает, что будет завтра?
Вопросов к «росфарме» накопилось немало. Откуда столь острый дефицит лекарств? Почему импортозависимость по ряду критических позиций не падает, а растёт? Почему много лет миллиарды долларов тратились на закупку зарубежных инновационных лекарств вместо того, чтобы направить эти средства на выпуск аналогичной продукции в России? И главное: готова ли «росфарма» стать самостоятельной, национально ориентированной отраслью, а не придатком глобальных международных фармкорпораций? Вопросы непростые, но получить ответы на них чрезвычайно важно. И не только для отечественной фармацевтической индустрии - для всей страны.

Дмитрий Казённов

От редакции:
1. Используемые автором термины явно не существовали в описываемые времена, но и текст не является историческим исследованием.
2. Сомнения в «теории заговора» не может означать, что заговора не было.
3. Вопросы автора справедливы, но на часть из них можно дать развернутые и обоснованные ответы; это, правда, не являлось задачей статьи и будет раскрыто в последующих публикациях. Тема гораздо сложнее и неоднозначнее, чем представляется обывателю.