Споры о необходимости и пользе вакцинации идут больше двух столетий. Кто только не принимал в них участие: коронованные особы и учёные мужи, знать и люмпены, буржуа и домохозяйки. Зачастую дискуссии выплёскивались со страниц научных журналов на улицы, приводя к массовым манифестациям антипрививочников и кровавым бунтам.

Сэр Дженнер, леди Монтегю и Антоша Вакцинов

Принято считать, что «пионером» вакцинирования стал английский врач Эдвард Дженнер, разработавший вакцину против натуральной оспы на основе оспы коровьей и впервые применивший её в 1796 г. Но ещё в древности люди знали о том, что пережившие страшную болезнь не заболевают ей повторно, поэтому в странах Востока много веков применялась вариоляция - намеренное заражение здорового человека оспой путём введения ему под кожу содержимого оспенного пузырька больного. Имя первооткрывателя этого метода затерялось в глубине столетий, зато известно от кого о вариоляции узнала Европа.
Знакомьтесь - леди Мэри Уортли-Монтегю, автор книги «Письма из турецкого посольства», изданной три столетия назад и ставшей настоящим бестселлером. Описывая чудеса экзотической для европейской публики Османской империи, любознательная леди подробно рассказала о вариоляции, как о «чудодейственном» способе предотвращения оспы. Многие британские медики отнеслись к этому скептически. Понятие «политкорректность» в те времена ещё не завоевало место под солнцем, поэтому вариоляцию объявили «варварской» и для «просвещённой Британии» неприемлемой. Однако со временем зарубежный опыт стали активно применять на практике: тот же Дженнер, например, был привит ещё в 8-летнем возрасте. Благодаря леди Монтегю, через вариоляцию прошла королевская семья Британии, а затем представители других правящих европейских династий. Так, в 1768 г. русская императрица Екатерина II стала первой среди наших соотечественников, кому привили оспу. Оценив смелый поступок государыни, подданные последовали её примеру. Не без давления императрицы, обязавшей всех служивых прививаться.
О смелости Екатерины II пишем не для красного словца: к тому времени уже выяснилось, что вариоляция отнюдь не панацея. После процедуры многие заболевали опасной формой оспы, оставляющей крупные шрамы на лице и теле, а 2-3% привитых и вовсе умирали. Впрочем, без вариоляции от оспы погибало около 10% заболевших, так что выбор у людей XVIII в. был невелик. Но когда посчитали, то оказалось, что от вариоляции в целом умерло больше людей, чем от оспы. И вариоляция была повсеместно запрещена.
Открытие Дженнера и вакцинирование ослабленной коровьей оспой позволило снизить риск до минимума. В этом году исполнится 220 лет со дня первой противооспенной вакцинации, сделанной в России по методу Дженнера. В октябре 1801 г. её провёл известный московский доктор Ефрем Мухин, привитого мальчика-сироту звали Антон Петров. Церемония прошла торжественно, «в присутствии Совета Воспитательного Дома, придворных лейб-медиков и лейб-хирургов, в то время в Москве находившихся, и других почётных особ». В честь знаменательного события Антоше официально присвоили фамилию Вакцинов.

«Остановите руку прививающего!»

Впрочем, достижение Дженнера оценили далеко не все. Многие коллеги британского медика горячо протестовали против его метода: как можно вводить людям коровий «гной»?! Священники пугали доверчивую паству страшными рассказами о превращении привитых в эдаких «минотавров» - помесь людей и быков. Утверждали, что дети вакцинированных рождаются с рогами и копытами, поминали самого князя тьмы. Все эти дикие истории усердно раздувала падкая до сенсаций пресса: газеты наводнили карикатуры на Дженнера. Изображения вакцинированных людей, из внутренностей которых на свет божий лезут маленькие быки и коровы, ныне смахивают на дешёвую рекламу низкобюджетных фильмов ужасов, но двести лет назад подобные картинки поражали воображение многих обывателей, предпочитавших умереть от оспы, но не вакцинироваться.
История транспортировки противооспенной вакцины в Латинскую Америку заслуживает отдельного рассказа. Узнав о трудах Дженнера, испанский врач Франсиско Хавьер де Балмис убедил короля Карла IV обеспечить вакциной обширные заморские владения Испании. Но как доставить бесценный груз, ведь он недолго хранит целебные свойства, а холодильники ещё не вошли в повседневный обиход? Бальмис придумал хитроумный, хотя и сомнительный с моральной точки зрения план. Он взял с собой в плавание 22 мальчика, сирот из приюта. Перед отплытием кораблей двум из них привили коровью оспу, по мере продвижения корабля изобретательный доктор прививал её от вакцинированных детей здоровым. К счастью, эксперимент завершился благополучно: в 1804 г. живые «контейнеры» благополучно достигли Южной Америки. Затем Бальмис продолжил путь на запад, обеспечив вакциной испанские поселения на Филиппинах и Китай. Вакцинная кругосветка завершилась в 1806 г., став первой в мире масштабной медицинской экспедицией. Дженнер писал о ней: «Я не думаю, что анналы истории могут служить примером столь благородной и обширной филантропии». Зато антипрививочники подвергли Бальмиса и его коллег беспощадной критике, обвинив их в жестокости и издевательствах над беззащитными детьми. Сейчас эта история выглядит просто уголовно.
С середины XIX столетия в большей части развитых стран вакцинация от оспы становится обязательной, уклонение от неё грозит солидными штрафами и даже тюремным заключением. Но, как известно, сила действия рождает противодействие: антипрививочники выходят на улицы, вступая в ожесточённые стычки с полицией.
В 1866 г. англичанин Ричард Баттлер Гиббс основал Лигу борцов с обязательными прививками. Вскоре организация выросла до 10 тыс. человек и обзавелась сотней филиалов по всей стране. Энтузиасты печатали и распространяли листовки с устрашающими картинками умирающих от вакцины детей и врачей в образах демонов. Подписи кричали: «Остановите руку прививающего! Примкните к нашей яростной войне против процедуры, которая сеет столько болезней и смертей. Пусть Британия попирает ногой это чудовищное, смертельно опасное вмешательство в законы природы, пусть сокрушит его навсегда».
Правительство развернуло контрпропаганду, выпуская листовки о пользе и безопасности вакцин. На них румяные, пышущие здоровьем ребятишки и улыбающиеся врачи призывали оградить подрастающее поколение от оспы. Призывами не ограничивалось: от каждой семьи власти требовали предъявлять специальный прививочный сертификат на ребёнка. «Отказников» нещадно штрафовали, при отсутствии денег – конфисковали и распродавали имущество с аукционов, должников отправляли в долговую тюрьму. Борцы с прививками активно протестовали, собирали деньги для выкупа своих единомышленников, публично осуждали и даже избивали тех, кто пытался приобрести на аукционах имущество незадачливых арестантов.
Со временем антипрививочные лиги появились и в других странах. Их участники выходили на демонстрации, неся маленькие гробики, символизирующие смерть вакцинированных детей. Зачастую траур сменялся карнавалом: одетые в уродливые одежды и маски «врачи» ехали верхом на коровах, демонстранты тащили на верёвке чучело Дженнера, которое вешали на фонаре или торжественно обезглавливали. В общем, «креативили» как могли. Женщинам раздавали инструкции: «Когда возле дома появится инспектор по прививкам, ища, кого поглотить, поднимите крик, бегите за ним, стыдите его, вместе с соседями выгоните его прочь, гоните волка от порога, и пусть власти знают, что матери есть матери, и что долг матери – защищать своё чадо». Воистину, у сегодняшних агитаторов-блоггеров и «яжематерей» были «достойные» предшественники.
Впрочем, не стоит думать, что антипрививочниками были исключительно люмпены и маргиналы: их горячо поддерживали многие благополучные и образованные люди - известные врачи, литераторы, политики и бизнесмены. Против прививок выступали драматург и писатель Бернард Шоу, один из создателей теории естественного отбора Альфред Уоллес, известный врач Чарльз Крейтон и т.д. Жаркие дискуссии разгорелись вокруг «лейстерского феномена», который до сих пор не могут объяснить даже самые рьяные сторонники тотального вакцинирования.

«Город свободы»

В 1870–1871 гг. в активно прививаемой Европе разразилась очередная эпидемия оспы. Не обошла она стороной и Британию: например, в городе Лейстер заболело около 3 тыс. человек, 358 из них скончались. Горожане задались резонным вопросом: почему «не работают» прививки, активно пропагандируемые властями? На улицах начались стихийные массовые протесты против вакцинации, число «протестантов» возрастало с каждым годом. В итоге, в 1886 г., утомлённые бесплодной борьбой городские власти решили прекратить гонения, оставив за лейстерцами право выбора – прививать или не прививать своих детей. За последующие 40 лет количество привитых младенцев в Лейстере составляло в среднем около 5%. Многочисленные эксперты в области здравоохранения возмущались подобным «самоуправством», грозя городу небывалыми эпидемиями. «Остаётся надеяться, что когда грянет катастрофа, правительство увидит, что уроки последней стоит должным образом записать и изучить», - мрачно предсказывал в 1886 г. доктор Д. Mаквейл. Но, к изумлению поборников вакцинации, никакой катастрофы не произошло.
В декабре 1948 г. в British Medical Journal появилась любопытная статья Ч. Милларда, занимавшего должность санитарного инспектора Лейстера в 1901-1935 гг. Он пишет, что за 62 года после отмены обязательных прививок оспа много раз проникала в город, но лишь трижды становилась эпидемией. Первая из них приключилась в 1893 г. Информируя правительство о вспышке болезни, санитарный инспектор Лестера С. Коупленд (предшественник Милларда на этом посту) осторожно замечает: «Факты, вероятно, показывают, что в этой эпидемии естественная восприимчивость к оспе в отсутствие прививок была, по меньшей мере, не столь велика, как это предполагалось». Отчёт о двух других двух эпидемиях писал уже сам Миллард. Результаты всех трёх вспышек оказались далеко не катастрофическими. Описывая одну из них, Миллард скрупулёзно фиксирует: «53 случая в течение одной недели, а затем отмечались 21, 34 и 48 случаев болезни в течение ближайших трех недель соответственно. Затем вспышка утихла почти так же быстро, как и возникла».
В своей статье в British Medical Journal Миллард говорит о двух самых важных уроках Лейстера. Первый: «Естественная восприимчивость к оспе не так велика, как предполагалась… есть предел ее заразности, и в Лейстере было показано, что она не выбирает в обществе непривитых людей в такой степени, о какой часто заявляется. Ожидалось, что когда оспа действительно появится в Лейстере, она обрушится с особой тяжестью на непривитых детей... Тем не менее, в течение 34 лет, на протяжении которых я был санитарным врачом в Лейстере, в городе заболели оспой 700 человек (тяжелые и не очень случаи), причём среди них оказалось только 12 младенцев в возрасте до года, из которых умерли 3. Кстати, возраст некоторых заболевших, в том числе всех умерших, были ниже границы, установленной законом для прививания, так что эти случаи нельзя отнести полностью к пренебрежению прививками».
Второй урок - эффективность профилактических методов в борьбе с распространением оспы, независимо от прививочной профилактики. «Отсюда, конечно, не следует, что оспа никогда не будет распространяться в непривитом сообществе, но она будет распространяться даже в так называемом очень хорошо привитом сообществе, - пишет Миллард. - Дело в том, что на практике невозможно поддерживать любую общую популяцию в состоянии действительно очень хорошо привитом… Для этого потребовалось бы делать повторные прививки каждому человеку несколько раз в жизни, и это явно невыполнимо». Миллард подчёркивает: всё написанное им не означает, что прививки не оказывали вообще никакого влияния на снижение заболеваемости, речь идёт лишь о степени этого влияния.
В своей статье бывший санитарный инспектор Лейстера приводит любопытную статистику смертности от оспы в городе с 1886 по 1948 гг.: всего 53 смерти, причём с 1908 по 1948 гг. – лишь 2. Более того, отмечает Миллард, опыт Лейстера подтвердился и по всей стране: «К настоящему времени (1948 г. – Д.К.) почти две трети новорожденных не привиты. Однако смертность от оспы также несколько снизилась. За 14 лет с 1933 по 1946 гг. случилось только 28 смертей в популяции, охватывающей около 40 млн человек, и среди этих 28 не было ни одного младенца в возрасте до года. Попутно следует отметить, что за тот же период, как признано официально, произошло не менее 51 смерти от «вакцинии, других последствий вакцинации и поствакцинального энцефалита». Если бы были привиты все новорожденные дети, эти показатели, очевидно, были бы намного выше». Несомненно, заключает автор, в современной Британии уровень жизни, здравоохранение и санитария изменились к лучшему, поэтому «нынешние условия больше не являются благоприятными для значительного распространения оспы».
Но, к сожалению, далеко не везде складывались столь благоприятные условия: оспа продолжала забирать тысячи жизней, а принудительная вакцинация раздувала пламя недовольства и мятежа.

Бразильский «Порт-Артур»

ХХ век правительство молодой Бразильской республики встречало с оптимизмом. Завершилась череда крестьянских восстаний и военных мятежей, экономика пошла в гору, в страну потянулись эмигранты из Европы – одних итальянцев с 1880 по 1900 г. «понаехало» около миллиона. Большая часть европейских гастарбайтеров оседала в трущобах Рио-де-Жанейро – печально известных фавелах, кварталах городской бедноты. В то время Рио был бесконечно далёк от «хрустальной мечты», нарисованной пылким воображением Остапа Бендера. Немало изумился бы великий комбинатор, оказавшись в чудовищно перенаселённом городе, плотно застроенном маленькими, грязными, деревянными домиками, в которых царила антисанитария, а жителей выкашивали эпидемии оспы, бубонной чумы, малярии и жёлтой лихорадки. С этим нужно было что-то делать, поэтому власти Рио-де-Жанейро затеяли масштабную реконструкцию города.
Все водоёмы со стоячей водой в центре города осушили, специальные медицинские бригады уничтожали крыс и малярийных комаров, проверяли санитарное состояние домов. Ветхое жильё безжалостно сносили, инфекционных больных изолировали, заболевшим чумой вводили сыворотку. Решительные меры дали должный результат: чума и лихорадка стали сдавать позиции. Но планы властей нарушила вспышка оспы, к лету 1904 г. в больницах Рио-де-Жанейро оказалось около 2 тысяч заражённых.
Стоит заметить, что закон об обязательной вакцинации детей против оспы был принят властями Бразилии ещё в 1837 г., но на деле не исполнялся. Зато после вспышки болезни в 1904 г. его ужесточили: отныне вакцинировать обязали не только детей, но и взрослых. Это решение буквально взорвало общество: против него выступили парламентская оппозиция, профсоюзы, церковь. Как и в Европе, в Бразилии появилась Лига против обязательной вакцинации, оппозиционные газеты клеймили власти и живописали ужасы вакцинирования, на стенах домов расклеивались антипрививочные листовки. История повторилась, как под копирку.
В ноябре 1904 г. в Рио-де-Жанейро вспыхнуло восстание, вошедшее в историю страны под именем «Вакцинный бунт». Повстанцы строили баррикады из перевёрнутых трамваев, громили магазины и государственные учреждения. Над самой большой баррикадой гордо реял красный флаг с надписью «Порт-Артур»: как видим, героическая оборона русской крепости на Дальнем Востоке произвела сильное впечатление даже на жителей бразильских фавел. Попытки взять ситуацию под контроль провалились, и властям пришлось объявить об отмене обязательной вакцинации против оспы. После этого большинство повстанцев разошлись по домам праздновать победу, а оставшихся на улицах разогнали полицейские и солдаты. Защитники бразильского «Порт-Артура» сражались отчаянно, их импровизированные укрепления силам правопорядка удалось захватить с большим трудом. Итогом Вакцинного бунта стала гибель нескольких десятков человек, около сотни получили ранения.
Через четыре года в Рио-де-Жанейро произошла новая вспышка оспы, унесшая жизни 9 тыс. человек. Лишь в 1909 г. властям удалось-таки провести вакцинацию населения. На сей раз она не встретила массового сопротивления: горожане сочли, что лучше быть вакцинированным, чем покойным. Об окончательной победе над оспой в Бразилии объявили лишь в 1973 г.

«И вновь продолжается бой…»

Так что же остановило натиск оспы – прививки или… само время? Историк медицины А. Коток в своей книге с красноречивым названием «Беспощадная вакцинация» убеждён: тенденция к снижению заболеваемости натуральной оспой чётко обозначилась в развитых странах, начиная со второй половины 1880-х гг., но прививки не имеют к этому отношения. В Европе и США произошло постепенное вытеснение вирулентной разновидности оспенного вируса variola major другой, мягкой её формой - variola minor или аластрим, летальность от которой минимальна.
Коток констатирует: к середине XX в. натуральная оспа практически исчезла даже в тех странах, в которых прививки против неё не были обязательными. Список внушительный - Австралия, Бахрейн, Великобритания, Лихтенштейн, Люксембург, Монако, Оман, США, Уругвай, Франция, Финляндия, Швейцария и т.д. В СССР последний случай заражения на своей, а не на чужой территории был отмечен в 1937 г., в США - в 1949 г. Никто не может сказать однозначно, стала ли причиной исчезновения оспы массовая вакцинация по лекалам ВОЗ или же болезнь, как и многие другие, исчезла сама по себе. Хотя ВОЗ приписывает себе это как огромную победу.
Однако оспа время от времени продолжает напоминать о себе. В 1978 г. на весь мир прогремела история Д. Паркер, она работала медицинским фотографом на кафедре анатомии медфакультета Бирмингемского университета. Девушка почувствовала сильное недомогание и вызвала «скорую». Сначала врач диагностировал у пациентки ветрянку, но вскоре прозвучал страшный диагноз – чёрная оспа. Профилактике подверглись все, кто контактировал с больной: около 500 человек прошли экстренную вакцинацию и ещё 500 поместили на карантин.
В то время на медицинском факультете Бирмингемского университета, где работала Паркер, функционировала одна из уполномоченных ВОЗ лабораторий по исследованию оспы. Выяснилось, что вирус «сбежал» именно оттуда. На руководителя лаборатории, профессора Г. Бедсона, обрушились обвинения в халатности, его буквально затравили в СМИ. Травля усилилась после смерти отца Паркер: он сильно переживал за дочь, не выдержало сердце. В его гибели общественность также обвинила Бедсона. Не выдержав нападок, инфекционист покончил с собой, оставив записку: «Мне жаль, что я обманул доверие, с которым мои друзья и коллеги относились ко мне и моей работе». Вскоре умерла и Паркер, эксперты так и не смогли понять, каким образом она заразилась.
Новых жертв, к счастью, удалось избежать. После инцидента в Бирмингеме все известные запасы возбудителя оспы были уничтожены или переданы в две лаборатории, располагающие специальными средствами биологической безопасности - Центр по контролю и профилактике заболеваний в Атланте (США) и в Государственный научный центр вирусологии и биотехнологии «Вектор» в Новосибирской области. Не раз предлагалось полностью уничтожить вирус, но делать это пока опасаются: неизвестно, когда и где может произойти новая вспышка?
Были отдельные случаи заболевания и в СССР, и, по разговорам, в России. Глухо сообщается, что случаи оспы возникают где-то в Африке, но диагноз не ставится, и все считают, что оспы больше нет. Или – пока нет.

Борьба сторонников и противников прививок продолжается и по сей день, переместившись в виртуальное пространство интернета. Противостояние приобрело особую остроту после начала вакцинации от коронавируса. И та, и другая сторона выдвигают весомые аргументы в защиту своей точки зрения, ставя людей далёких от медицины перед непростым выбором – привить или не привить? Решение предстоит принять каждому.