Прохожие, идущие по Яузской улице, часто обращают внимание на дом N 11, в котором ныне размещается городская клиническая больница N 23 им. И.В. Давыдовского. Впрочем, называть его «домом» как-то даже язык не поворачивается: здесь уместнее слово «дворец». Фасад величавого здания, построенного в стиле классицизм, украшен великолепным портиком, на колоннах ворот лениво разлеглись чугунные львы. Многие полагают, что построили дворец для какого-нибудь сиятельного князя, но это не так.

С начала XVIII столетия в России возвысились два купеческих рода – Демидовы и Баташёвы. Выполняя приказ Петра I, предприимчивые промышленники, а затем их дети и внуки строили заводы, добывали железо и чугун, отливали пушки для армии и флота. В правление Екатерины II братья Андрей и Иван Баташёвы вошли в число богатейших людей России. Много всего о них рассказывали: мол, деньги фальшивые чеканили, нещадно эксплуатировали рабочих на своих заводах, смельчаков, дерзнувших перечить, убивали. Поговаривали, будто чиновника, прибывшего из Санкт-Петербурга для расследования деяний Баташёвых, дюжие слуги с угрюмыми физиономиями провели к столу, на котором красовались ваза с фруктами, увесистый конверт с деньгами и записка: «Фрукты съешь, деньги возьми и уезжай, пока жив». Столичный гость поспешил воспользоваться «добрым» советом. Правдивы эти рассказы или приукрасила их народная молва – неведомо. Но достоверно известно, что братья Баташёвы умели ладить с власть имущими: недаром в 1783 г. Екатерина II пожаловала внукам простого тульского купца потомственное дворянство.

Купеческое «гнездо»

Статус обязывает, поэтому новоиспечённые дворяне стали возводить дома в столице империи и в Москве. В 1798 г. И. Баташёв приобрёл солидный земельный участок – 3 гектара на склоне Таганского холма близ реки Яузы - для постройки особняка, не уступающего родовым гнёздам знатных московских вельмож. Престиж прежде всего. Столь важное дело купец доверил крепостному архитектору М. Кисельникову. И вновь начинаются легенды: многие москвичи утверждали, будто проект здания разрабатывал вовсе не Кисельников, а его куда более именитые коллеги. Список претендентов впечатляет: В. Баженов, Р. Казаков (ученик и однофамилец знаменитого М. Казакова), французский зодчий Ш. де Вальи, предполагаемый автор дворца Шереметевых в Кусково. Видимо, не могли поверить современники, что «какой-то крепостной» способен создать настоящее архитектурное чудо, ставшее знаковой достопримечательностью Москвы.
«Боковые флигеля, решётка, ворота, дополняя и оттеняя главное здание, отодвинутое немного вглубь двора, прекрасны сами по себе. Каждая деталь - стройное архитектурное целое. А главное здание - chef d'oeuvre (шедевр – Д.К.) его создателя. Пышный фронтон с высоко поднятыми колоннами гармонирует с величественными размерами… Всё здание, несмотря на грандиозность, поражает изумительной соразмерностью частей», - восторгается автор старого путеводителя по Москве. Богато украшенную чугунную решётку на воротах, отлитую на одном из заводов Баташёва, сравнивали с оградой Летнего сада в Санкт-Петербурге.
В 1812 г. эта красота чуть не погибла. После оккупации Москвы наполеоновскими войсками, в особняке Баташёва остановился маршал Мюрат, любимец французского императора. Пробыл он здесь недолго, всего 3 дня. Говорят, у подножия Яузского холма расстреливали французы поджигателей, впрочем, делалось это по всему городу. А вернувшемуся в разорённый дом Баташёву пришлось затратить для его восстановления 300 тыс. рублей (астрономическая по тем временам сумма). Впрочем, купцу ещё повезло, что особняк не сгорел во время грандиозного московского пожара.
Иван Баташев дожил до 90 лет, похоронил всех детей и оставил своё огромное состояние, включая «купеческое гнездо» на Яузе, любимой внучке Дарье Ивановне и её мужу, генералу Д. Шепелёву. Наследники принялись увлечённо растрачивать дедовские капиталы. Генерал закатывал в особняке роскошные пиры и балы, на которых его супруга блистала обилием драгоценностей и дорогими парижскими нарядами. Впрочем, изысканная московская публика иронически относилась к купеческой внучке, осыпая её колкими эпиграммами:
«Дольше взоры поражает
Блеск каменьев дорогих…
Шепелёва то блистает
В пышных утварях своих».

Больница для чернорабочих

Потомки Ивана Баташёва не унаследовали его предприимчивости, поэтому в 1866 г. они уступили особняк московским властям, решившим организовать здесь больницу для «чернорабочего класса людей». Стационар открылся после перепланировки, осуществлённой по проекту архитектора А. Мейнгарда. Благодаря заботам двух главных врачей нового лечебного заведения - Н.А. Берензона и Ф. Берёзкина - Яузская больница стала одной из самых известных и уважаемых московских клиник, оснащённых лучшим по тем временам медицинским оборудованием. Трудно переоценить и помощь благотворителей – московских купцов-меценатов, жертвовавших немалые суммы на обустройство лечебного заведения.
В 1899 г. на средства меценатов при Яузской больнице возвели домовую церковь в честь иконы «Всех скорбящих Радость», она соединялась с главным зданием небольшим переходом. В феврале 1905 г. церковь посетила Елизавета Фёдоровна, вдова великого князя Сергея Александровича, убитого террористом. Здесь она простилась с мужем. Спустя 13 лет, Елизавета Фёдоровна примет мученическую кончину в шахте близ Алапаевска, а в 1992 г. её канонизирует Русская православная церковь.
О Яузской больнице и её пациентах часто писала московская пресса. Вот одна из газетных заметок (февраль 1902 г.): «Вчера на фабрике Эйнем на Софийской набережной мещанин Александр Баранов, 27 лет, работая в карамельном отделении, стал лакомиться эфирной эссенцией, известной под названием «белое вино завода Буш», и, выпив её, впал в бессознательное состояние. Отравившегося отвезли в Яузскую больницу». Незадачливому любителю «вина Буша» и другим пациентам врачи оказывали помощь круглосуточно.

«Имени Медсантруд»

После революции 1917 г. лечебное заведение переименовали: оно стало именоваться «больница имени Всемедикосантруда». Позднее сложную лингвистическую конструкцию несколько упростили - «больница имени Медсантруд» или просто «Медсантруд». Так назывался в послереволюционные годы профсоюз медицинских работников, это имя, увенчанное гербом СССР, и в наши дни красуется на фасаде здания.
В 1920-е гг. «Медсантруд» стал ведомственной больницей ОГПУ. Чекистов лечили, а тех, кого обвиняли в нелояльности к советской власти и контрреволюционной агитации – расстреливали и хоронили на прилегающей территории. Утверждают, что рядом с особняком с 1921 по 1926 гг. захоронено около тысячи человек. В 1999 г. здесь появился памятный камень с мемориальной доской, на которой записано около сотни установленных имён жертв террора. Среди них – поэт А. Ганин, друг С. Есенина.
С начала 1930-х гг. нынешняя больница N 23 стала «гражданской», превратившись в базу хирургической и терапевтической клиник столичных медицинских институтов. В 1943 г. именно здесь впервые в СССР начали применять пенициллин. В разные годы в больнице работали известные и уважаемые врачи - И. Г. Руфанов, Р.А. Голонзско, И.Л. Фаерман, Б.Б. Коган, Я.Г. Этингер, Н.Л. Вильк, Ф.М. Лямперт, И.И. Сивков, А.В. Григорян, А.П. Баженова, В.И. Стручков, В.К. Гостищев.
Особое место в истории лечебного заведения занимает И.В. Давыдовский - доктор медицинских наук, академик АМН СССР, один из организаторов отечественной паталого-анатомической службы и крупнейший патофизиолог. В память о заслугах Ипполита Васильевича больнице N 23 было присвоено его имя, а в 1974 г. возле особняка установили памятник академику.

Дом, где лечат сердца

В последние десятилетия в 23-й больнице сформировалось 3 важнейших направления: клиническая фармакология (академик В.Г.Кукес), нейрореабилитология (профессор В.М. Тиктинский-Шкловский), построивший рядом с больницей «Центр патологии речи и нейрореабилитации» для больных с инсультами и последствиями травм головного мозга, и центр коронарной патологии во главе с профессором Е.Ю. Васильевой и А.В. Шпектром (Е.Ю. Васильева стала и главным врачом больницы). Сегодня больница N 23 является одной из клинических баз Первого МГМУ им. И.М.Сеченова и МГМСМУ им А.И.Евдокимова. Основной приоритет работы - оказание высокотехнологичной медицинской помощи пациентам с острым инфарктом миокарда, установка всех видов имплантируемых устройств для нормализации сердечного ритма. В наши дни это лечебное учреждение остаётся одной из самых известных и уважаемых московских клиник, единственной больницей в пределах Садового кольца.