Великий писатель Франции Оноре де Бальзак оставил своей стране и миру колоссальное художественное наследие – правдивые, горькие произведения, объединенные в огромный цикл, названный им «Человеческой комедией». Земной путь человека, которого многие писатели и критики называли величайшим прозаиком XIX столетия, был полон несбывшихся надежд, печалей, разочарований и болезней. Его вполне можно назвать «человеческой трагедией».

Жизнь Бальзака подтверждает теорию о рождении гениальных людей от брака, в котором отец значительно старше матери. Родитель Оноре, богатый крестьянин Бернар Франсуа Бальс, был старше своей жены на 32 года. Аристократическая приставка «де» и более благозвучная фамилия «Бальзак» появилась у семьи гораздо позже, благодаря многим заботам и хлопотам Бернара, питавшего слабость к громким титулам. В отличие от болезненного сына, отец Оноре никогда не жаловался на здоровье, до преклонных лет вёл весьма активный образ жизни и очень гордился тем, что не потратил на лекарства ни единого гроша. Жизнелюб и ловелас рассчитывал прожить не менее ста лет, но судьба несколько сократила этот срок: Бернар умер в 83 года, оставив семье весьма приличное состояние.
Совсем другим человеком была мать писателя. Она терпеливо сносила бесконечные измены мужа, признавала и даже любила его внебрачных детей, но, как ни странно, весьма прохладно относилась к своему первенцу – Оноре, появившемуся на свет в мае 1799 г. Женщина изводила ребёнка постоянными придирками, сурово наказывала за любую шалость. Со временем странности поведения усиливались. Однажды, уже ставшие взрослыми дети, предполагая у матери душевную болезнь, решили проконсультироваться с доктором, наблюдавшим её более 30 лет. «Она не сумасшедшая - она только злюка», - ответил врач. Как бы там ни было, биографы Бальзака убеждены: психологические травмы, полученные писателем в детские годы, преследовали его всю жизнь, оказывая серьёзное влияние на поведение и творчество.

Мечтатель, аутист и сомнамбула

С учёбой у юного Оноре не сложилось. Он рано пристрастился к книгам, чтение стало единственной радостью для замкнутого и болезненного ребёнка. Романы заменяли реальную жизнь, рождали и подпитывали неуёмную фантазию. Зачастую маленький мечтатель попросту не слышал, о чём говорили педагоги на уроках, подвергаясь за невнимание нещадным поркам. В итоге школа «наградила» мальчика серьёзным нервным расстройством, родителям пришлось срочно забрать его домой. По воспоминаниям сестры писателя, Оноре бродил по дому с отсутствующим взглядом, не реагируя на окружающее, с трудом отвечал на простые вопросы. Лечил его видный специалист - профессор Жан-Батист Наккар, автор труда «Новая физиология мозга» и последователь идей австрийского френолога Ф. Галя. Впоследствии он стал близким другом и личным врачом Бальзака. Постепенно Наккару удалось стабилизировать состояние Оноре.
Но болезнь, как оказалось, не ушла, а лишь «затаилась». Уже в зрелом возрасте великий романист рассказывал друзьям о приступах сомнамбулизма: заснув в своей постели, он просыпался где-то на окраинах Парижа. Приходилось брать дилижанс и ехать домой. При этом Бальзак постоянно оказывался в затруднении, поскольку уходил без гроша в кармане. Чудаковатого пассажира в халате и домашних туфлях хорошо знали все парижские извозчики.
Друг Бальзака Луи Гозлан вспоминал, как писатель неожиданно пришёл к нему посреди ночи и предложил отправиться в Индию, где Великие Моголы, по его словам, открыли золотую гору. Услышав отказ, Оноре повалился на пол и тотчас уснул. Утром он не смог объяснить, как оказался в доме Гозлана, а история о волшебной горе и вовсе повергла его в шок. Правда это или один из многочисленных анекдотов о Бальзаке сказать трудно, но историй о странностях великого писателя существует немало.

«Он не сумасшедший»

К своему здоровью Оноре относился весьма легкомысленно. Так, например, страдая от проблем с зубами, он не обращался к врачам: посмеиваясь, говорил про волков, которые прекрасно обходятся без дантистов. Возможно, Бальзак просто панически боялся «предков» современных стоматологов, немилосердно истязавших пациентов без всякого наркоза, которого тогда просто не было. В итоге писатель лишился многих зубов уже в молодости.
Но самые серьёзные проблемы со здоровьем начались в 1832 г.: у Бальзака прогрессируют нарушения речи, появляются зрительные и слуховые галлюцинации. Врачи предположили парафазию – проявление самых разных органических заболеваний мозга – от инсульта до инфекции.
В том же 1832 г. Бальзак написал роман «Луи Ламбер». Многие исследователи творчества писателя называют эту книгу автобиографической. По их мнению, описывая болезнь главного героя, Бальзак стремился разобраться в себе и своём заболевании: «Без сомнения Луи должен казаться сумасшедшим, но он не сумасшедший, если слово «безумный» относится только к тем, у кого по неизвестным причинам повреждается мозг и кто не отдает себе отчета в своих поступках… довольно часто он заканчивает словом мысль, начатую в его рассудке, или начинает фразу, которую заканчивает мысленно. Другим людям он покажется больным, для меня все его идеи ясны. Я прохожу по дороге, проложенной его духом, и, хотя я не знаю всех её поворотов, тем не менее, мне удается встретиться с ним у цели».
В последующие годы Бальзак постоянно жаловался на одышку, беспокойство, хрипы в легких, желудочные колики и подергивание век: «У меня постоянно подергиваются веки, и я очень беспокоюсь, так как вижу в этом признак какого-то надвигающегося нервного заболевания». Он плохо себя чувствовал, временами не мог писать. По воспоминаниям доктора Наккара, весной 1835 г., во время работы над романом «Евгения Гранде» Бальзак довёл себя до такого изнеможения, что несколько раз погружался в состояние, пограничное между сном, обмороком и смертью.

«Я чудовищно растрачиваю свои силы»

Сказать, что Бальзак был трудоголиком – значит ничего не сказать. Он работал неистово, исступлённо, не щадя себя. Писатель ложился спать в 6 или 7 часов вечера, но в час ночи вставал и работал до 8 утра. Затем – ещё часа полтора сна, завтрак и вновь работа до 4 часов дня. Краткий перерыв – и опять за письменный стол: «Дни бегут, они тают у меня в руках, как лед на солнце. Я не живу, я чудовищно растрачиваю свои силы, но какая разница, умереть от работы или ещё от чего-нибудь». Создавая новый роман, Бальзак трудился по 15-16 часов в сутки, по два месяца не выходя из дома. Ежегодно он публиковал от трёх до шести книг. Никто не мог вынести такого напряжения, один из секретарей Бальзака даже помешался.
Про писателя говорили: «Он прожил 50 тыс. чашек кофе и умер от 50 тыс. чашек кофе». Впрочем, полагают, что эта цифра сильно занижена. В редкие дни досуга Бальзак странствовал в поисках своего любимого допинга по всему Парижу. Его друзья шутили: «У Бальзака кофе был самой лучшей и изысканнейшей штукой на свете… после его чая».
Неистовый Оноре изыскивал самые невероятные способы укрепления духа и тела, написав целый трактат о возбуждающих средствах: «Я долго размышлял по поводу лука, и убеждён, что употребление в пищу этого овоща не только весьма полезно для здоровья, но, более того, придаёт живость и остроту уму, изгоняет тугодумие». Однажды Бальзак решил накормить гостей обедом, состоящим из лука: луковый суп, луковое пюре, луковый сок, луковые оладьи, трюфели с луком. Результат оказался плачевным: гости под разными предлогами предпочли улизнуть от «хлебосольного» хозяина.
Долгое время Бальзак не соглашался прерывать работу даже ради любви. В свои 38 лет, беседуя с Александром Дюма-сыном, он заявил: «Я точно высчитал, сколько мы утрачиваем за одну ночь любви – полтома. И нет на свете женщины, которой следовало бы отдавать ежегодно хотя бы два тома».
Впрочем, феноменальная работоспособность Бальзака объяснялась не только любовью к творчеству, но и куда более прозаичной причиной. Его навязчивой идей стало стремление разбогатеть. В своих книгах он с лёгкостью ворочал огромными суммами, заглядывал в кошелёк каждого персонажа, а в реальности, несмотря на солидные гонорары от романов, всегда был в долгах и никогда из них не выбирался. Едва накопив приличные деньги, пускался в сомнительные финансовые авантюры, прогорал и поспешно приступал к новому роману. Фактически он работал на кредиторов, что было убийственно как для его тела, так и для души. Обладая силами для долгой жизни, Бальзак полностью исчерпал себя к 50 годам.

Мечты сбылись, а жизни не осталось

Хоть и утверждал Бальзак в разговоре с А. Дюма, что ни одна женщина не стоит двух томов его книг, всё-таки нашлась та, кто смог завладеть его сердцем - польская помещица, подданная Российской империи Эвелина Ганская. Их роман продолжался много лет. В 1848 г. Бальзак отправился в Россию чтобы обвенчаться с любимой. Он вновь серьёзно болен: щемит сердце, одышка, бронхит, возникают проблемы со зрением. И всё-таки писатель по-настоящему счастлив – возможно, впервые за всю жизнь. Финансовое положение наконец-то упрочилось, его имя известно всей Европе, рядом любимая женщина. Казалось, все мечты сбылись, но времени насладиться жизнью уже не осталось.
Застарелый недуг, усугублявшийся работой по ночам и злоупотреблением кофе, принял необратимый характер. Доктор Наккар записывал: «У него появилась тяжёлая одышка, и он с трудом мог передвигаться. Его речь, некогда такая живая и порывистая, стала сбивчивой и непонятной; его взгляд, прежде всё подмечающий и острый… теперь будто подёрнулся пеленой, и он опасался, что вскоре уже не сможет сам записывать свои мысли. Перед лицом столь опасных симптомов и, несмотря на его безграничное ко мне доверие, ради спасения этого выдающегося человека я решил обратиться за помощью к моим коллегам».
Консилиум состоялся 30 мая 1850 г. Временами казалось, что Бальзак находится на пути к выздоровлению, но врачи, установившие у писателя сильную альбуминурию, понимали: это лишь короткие передышки. А тут ещё больной поранил ногу об уголок кровати, началась гангрена. Служанка писателя рассказывала: «У господина Бальзака язва на левой ноге. Доктора ничего не понимают. Сначала они говорили, что водянка у барина воспалительная, они называли это «инфильтрация»; будто кожа и мясо стали у него как сало, и будто бы от этого ему нельзя сделать прокола. Ну а потом барин ложился спать и ударился о какую-то резную мебель. Кожа у него лопнула, и вот тут-то из него потекла вода. Врачи удивлялись: как же так? И уже с тех пор сами начали выпускать из него воду. Но на ноге у него сделался нарыв. Господин Ру разрезал его. А вчера сняли повязку – гноя нет, рана стала багровой, сухой и вся горит. Тогда они сказали: «Он безнадёжен».
Один из величайших писателей ХIХ столетия умирал на руках матери и жены. Скорее всего, от почечной недостаточности или нефротического синдрома. Перед смертью, в бреду, он просил: «Пригласите доктора Бьяншона, он спасёт меня». Бьяншон – персонаж нескольких романов Бальзака, вошедших в цикл «Человеческая комедия». Он неизменно оказывается рядом с главным героем, облегчая его страдания.
В день смерти Бальзака, 18 августа 1850 г., художник Жиро написал с него портрет. Хотели отлить маску, но не успели: труп быстро разложился. В последний путь писателя провожало множество людей, его гроб несли Александр Дюма и Виктор Гюго. Перу Гюго принадлежит лучшая эпитафия Бальзаку: «Жизнь его была коротка, но насыщенна; в ней было больше трудов, чем дней».