Блестящий английский драматург, лауреат Нобелевской премии по литературе Б. Шоу прожил огромную жизнь - 94 года - и до последних дней не переставал творить. Как сохранить свой потенциал до столь преклонного возраста - вопрос, достойный внимания.

«Проклятое детство»

Самые лучшие воспоминания из мира детства, полагают многие. Но не все. Б. Шоу даже в преклонном возрасте, 86 лет, не любил вспоминать о «начале начал»: «Когда из прошлого встают призраки, мне хочется кочергой загнать их обратно». Он вообще ненавидел всё, что для обычного человека составляет приятнейший раздел жизни: школу («самый вредный этап образования»), семью («проклятое детство») и прочие радости мирного обывателя.
Если судить о гении с медицинской точки зрения, то и здесь Шоу преподнёс загадку науке. С одной стороны, обстоятельства благоприятствовали появлению вундеркинда. Его батюшка был на 17 лет старше своей юной супруги, это ложится в схему «производства» гениев: молодая мать и зрелый отец. Но отец был беспросветным алкоголиком. Тем не менее, взаимодействие столь антагонистических обстоятельств дало-таки миру фигуру выдающуюся.

«Лучше смерть, чем каннибализм»

С 25 лет Шоу не ел мяса и не притрагивался к вину. Это доставляло ему немало хлопот, поскольку, будучи человеком публичным, он часто подвергался гастрономическим соблазнам, а твердая вегетарианская позиция вызывала настороженность окружающих (в ту пору понятие «толерантность» ещё не вошло в обиход). Обычно Шоу появлялся в обществе, когда обед заканчивался. Вот как писали об этом в газетах: «Ему не хотелось сидеть за одним столом с людьми, которые, как дикари, едят мясо, туманят себе мозг вином и отравляют воздух грязным дымом».
Главным в жизни гения была работа, однако, как писал он другу, «эта машина – Шоу - всё же несовершенна». Переутомление сказалось весьма банально: на ноге из-за сильно зашнурованного ботинка образовалось раздражение, переросшее в некроз кости. Казалось, ерунда – тугой шнурок, а полтора года пришлось ходить на костылях. Но, как говорится, «не было бы счастья, да несчастье помогло: именно это злоключение привело Шоу к женитьбе. Медовый месяц «удался»: сначала молодая жена нянчилась с его ногой, потом он сломал руку, затем – вывихнул лодыжку.
И тут появились врачи. Не зная, как помочь столь беспокойному больному, они стали обвинять во всём вегетарианскую диету. Но от бифштексов Шоу отказался наотрез: «Лучше смерть, чем каннибализм». Он заявил, что за его телом в случае прискорбного исхода должны будут идти не унылые родственники, а жизнерадостные стада не съеденных им быков, баранов, свиней, а также передвижные аквариумы с живыми рыбами: «Если не считать процессии, направлявшейся в Ноев ковчег, это будет самая замечательная процессия, какую довелось бы видеть людям».

О любви и головной боли

Знаменитый драматург имел много поклонниц, и в одну известную актрису влюбился нешуточно. Страсти у Шоу кипели неистовые: «Мне ведь уже вот-вот стукнет 56. Никогда, наверное, не происходило ничего столь смехотворного и столь чудного… годы спадали с моих плеч, как одежда». Узнав о желании его «предмета» выйти замуж, писал ей: «Он молод, а я стар. Так что пускай он подождёт, пока я устану от вас».
Но возраст брал своё, мучили головные боли. После одного из приступов Шоу случилось быть представленным знаменитому полярному исследователю Ф. Нансену, которого он тут же спросил, не открыл ли тот средства от головной боли. В ответ на изумлённое «нет» великого полярника Шоу саркастически заметил: вместо того, чтобы открывать Северный полюс, до которого никому дела нет, следовало бы заняться более серьёзными вещами.
Шоу очень не любил путешествовать. Большинство своих вояжей он совершил после семидесяти, да и то под сильным напором заядлой путешественницы-жены: «Она таскала меня по всему свету». Из виденных стран выделил Сиам (нынешний Таиланд), и то исключительно потому, что «там уважают стариков».

За сталинский курс и советскую Россию

Нашу страну Шоу любил настолько, что справил в СССР свое 75-летие. На торжественном приеме в его честь говорил нарком Луначарский, а сам драматург начал ответную речь со слова «товарищи». Правда, затем европейская знаменитость изрядно шокировала присутствующих, посоветовав немедленно упразднить Музей революции, где будущие поколения смогут научиться активному сопротивлению власти: «Вы что, хотите, чтобы Советы были свергнуты? И разве благоразумно учить молодежь, что убийство Сталина будет актом бессмертного героизма? Выбросьте отсюда всю эту опасную чепуху и превратите это в Музей закона и порядка». Вспомнив «проклятое детство», английский гость дал ещё один оригинальный совет: «Мой отец пил слишком много, из-за этого я теперь я работаю слишком много. Товарищи, выполните свой пятилетний план за три года, и в будущем вам придётся работать меньше». И что же? Пятилетки выполняли и перевыполняли, однако, работы меньше не становилось. Наверное, какая-то другая в России причинно-следственная связь.
К началу второй мировой войны, когда Шоу было уже 83 года, он по-прежнему занимал активную политическую позицию, и она далеко не соответствовала официальной британской точке зрения: «Дружба с Россией для нас сейчас жизненно необходима. В скором времени судьбы мира окажутся в руках России и Америки». Провидческие слова.

Безмятежность духа как гарантия долголетия

Незадолго до своего 80-летия Шоу, путешествуя по Южной Африке, попал в аварию. Даже из этого злоключения он умудрился выйти победителем, написав во время выздоровления очередную пьесу. Правда, при постановке её освистали, объявив, что старик исписался. Но «караван» продолжал идти. Когда молодые критики (в сравнении с Шоу легко было быть молодым) дерзили, что старый драматург впадает в детство, патриарх не медлил с ответом: «У меня-то есть оправдание, когда я говорю чепуху, а у вас?».
После восьмидесяти состояние его здоровья стало беспокоить близких, от обычных докторов перешли к «светилам». Один из них вынес приговор - хроническая анемия. Следствием была рекомендация провести курс печёночных инъекций, что страшно возмутило застарелого вегетарианца. Однако рядом была жена, и Шоу подчинился. По словам друга и соседа Шоу С-Дж. Эрвина, «Шарлотта (супруга Шоу – А.Д.) всё уладила. Если печеночные инъекции необходимы для его выздоровления, значит, он будет делать их, несмотря на свои вегетарианские убеждения. Она стала бы делать уколы и насильно, если бы он вздумал сопротивляться… ничто не могло рассердить её больше, чем малейшая угроза его здоровью». Инъекции помогли - Шоу выздоровел, и вскоре Шарлотта сообщила в письме подруге: «Он снова чувствует себя вполне хорошо. Врачи ему удивляются».
Возможно, речь идет о В12 дефицитной анемии. В 1934 г. американским учёным У. Мёрфи, Д. Уиплу и Д. Майноту была присуждена Нобелевская премия за открытие эффективности печени при некоторых видах анемии – тогда еще отсутствовал сам термин В12-дефицтной анемии. Этот вид анемии называется злокачественным, так как от момента появления первых признаков болезни до смерти проходило совсем немного времени – несколько недель или месяцев. Она чаще всего бывает у пожилых людей. Сейчас эта анемия легко лечится, если вовремя установлен правильный диагноз, что требует проведения стернальной пункции. Витамин В12 открыли позднее, за это тоже была присуждена Нобелевская премия. Её получила англичанка Д. Кроуфут-Ходжкин, что вполне справедливо: ранее неизлечимое заболевание вылечивается инъекциями простого вещества за несколько дней.
Против возможного диагноза Шоу – дефицита витамина В12 - говорит то, что анемия эта возвращается снова и снова, если повторно не компенсируется дефицит витамина раз в 2-3 года. Но у вегетарианца можно ожидать и другой анемии – железодефицитной. У них снижено поступление в организм гемового, хорошо усвояемого железа. В этом случае тоже можно ожидать эффекта от инъекций печеночного экстракта, содержащего много железа.
Много лет спустя, секретарь драматурга вспоминала: «Он не был по-настоящему предубежден против врачей и всегда мирно выслушивал то, что они говорили ему, но потом поступал по собственному усмотрению». Секретарь отмечала также, что Шоу был хорошим пациентом, и дух его всегда пребывал в мире и спокойствии: «Дни его лежали перед ним рассчитанные и размеренные, и, если болезнь или несчастный случай прерывали их намеченное движение, он спокойно удалялся от всех, как делают животные, и безмятежно ожидал, пока не поправится». И далее следует вывод: «Эта безмятежность духа определяла, на мой взгляд, продолжительность его жизни в той же мере, в какой определяли её диета и умеренность в еде».
Вскоре Шарлотта серьёзно заболела: «Мою бедную жену совсем согнуло костное заболевание, она… признана неизлечимой. Оба мы стали плоховато слышать и довольно плохо соображать». Впрочем, сам-то Шоу в свои 86 лет подрезал ветви деревьев, взбираясь по шаткой лестнице. «Мы уже прожили свое, и незачем медлить без пользы» - говорил он. Жена умерла, но жизнь гения продолжалась.
Шоу был не только особенным мужем, но и необычным вдовцом. Окружающие думали, что он ненадолго переживет жену, однако, уже через месяц после её ухода драматург признавался: «Все говорят мне, что я выгляжу очень хорошо, и мне не очень ловко говорить при этом, что я просто испытал облегчение, когда умерла жена». Или: «Если бы на вашу долю выпало сорок с лишним лет любви и преданности, как на мою, вы бы поняли, что значит свобода, и я вкушаю ее впервые». Как там писала его секретарь - «безмятежность духа»?..
Бодрый старик чуть не до 90 лет исхаживал пешком Лондон, добираясь до пригородов. Только в конце жизни прекратил свои променады, опасаясь, по его словам, что может споткнуться где-нибудь на улице, и полиция арестует его как пьяного.

«У него было сердце льва»

В день своего последнего юбилея Шоу произнес по телевидению совсем не праздничную речь: «Вы не должны думать, что раз я стал очень старым, я стал очень мудрым; возраст не приносит мудрости, но зато приносит опыт, которого ещё не может быть у молодых. Даже самый глупый из людей к девяноста годам успевает увидеть вещи, которых никто из вас не видел… Я не пью спиртного, я трезвенник. Однако не воображайте, что если вы станете трезвенником, это сделает вас великим – нисколько. Я знал нескольких людей, которые стали выдающимися (и даже очень выдающимися) великими людьми, но подкреплялись, в основном, виски и сигарами».
После юбилея Шоу не оставлял общественную деятельность: активно переписывался с министром финансов по поводу поправок к законодательству, приветствовал намерение правительства национализировать угольные шахты и железные дороги. Но ни разу не приходил на заседания парламента, решительно отвергая этот демократический институт: «Пусть парламент не дебатирует, а утверждает». Как видим, у российского политика, оставшегося в памяти благодаря чеканной фразе «парламент – не место для дискуссий», был достойный предшественник.
Когда-то некий френолог (алхимик от медицины), осмотрев голову Шоу, нашел вместо так называемой «шишки уважения» впадину. Но сколько эта «впадина» дала миру (не в пример многим «шишкам»)! Трудно удержаться, чтобы не привести хотя бы пару афоризмов «от Шоу»: «В настоящее время те, кто выполняет самую тяжелую работу, оплачиваются ниже всего; у тех, чья работа полегче, и вознаграждение побольше. Однако больше всего получают те, кто ничего не делают» или «Патриотизм – это когда вы считаете, что эта страна лучше всех остальных оттого, что вы здесь родились» (произнесено это в Англии!).
В последние годы Шоу не разрешал себя фотографировать, ибо кому интересно увидеть «скелет девяноста трех с половиной лет». Но при внешних проявлениях дряхлости его интеллект был в абсолютной сохранности. Шоу даже жаловался «Я думаю, что лучше иметь не очень хорошую память: забываешь всякие неприятные случаи».
Осенью 1950 г., последнего в жизни гения, 94-летний Шоу упал и сломал бедро – обычная травма стариков. Ему была сделана вполне успешная операция, причём драматург пошутил: «Вам будет мало пользы, если я поправлюсь. Репутацию врачу создает количество знаменитых людей, которые умерли у него на руках». Шутки Шоу по поводу медицины вообще не отличались почтительностью: так он неоднократно говорил, что ничего нет опаснее, чем бедный врач.
Уход патриарха был тяжёлым (почечная недостаточность), но присутствие духа он сохранил до конца: «Я очень старый человек и устал от всего. Пожалуйста, не старайтесь продлить мою жизнь».
Секретарь вспоминала об уходе Шоу: «Температура у него поднялась… он впал в забытье. Выглядел он в это время ужасно, и громко, не переставая, хрипел целые сутки. Но сердце работало превосходно до самого конца. У него было сердце льва. Доктор сказал, что это просто исключительно для человека его возраста».
Бернард Шоу умер 2 ноября 1950 г. За полвека до смерти он произнёс: «Проживите свою жизнь сполна, отдавайте себя полностью своим собратьям, и тогда вы умрёте, чтобы встретить своего бога… не пресмыкаясь подобно жалкому грешнику, а громко говоря: «Я выполнил свой труд на земле, я сделал больше того, что мне полагалось. А теперь я пришёл к тебе не просить награды. Я требую её по праву». Прекрасная эпитафия человеку с «сердцем льва».